Александр  Ковалев

               Сатирические рассказики из цикла «Праздник-праздник»     

ТЁЩИН ПЕРВОМАЙ

     Не знаю, как вам, а мне наши праздники нравятся. Есть в них радость бытия и смысл жизни. Жаль, вот только, что почти все они, как Чубайс говорит, на осеннее-зимний максимум попадают.  А в нашем климате такие праздники особым умственным разнообразием, не наполнишь. Все разнообразие – перемена пива с портвейном. Одно слово – мертвый сезон.

       А вот Первомай – совсем другое дело. Ох, и люблю я его. Есть где душе и природе развернуться. Память – на весь год.  Да вот хоть последний случай взять. Голубая луна еще с апрелем не попрощалась, а теща уже в дверь спальни молотит и голосом Бориса Моисеева меня первого поздравить спешит – «Праздник-праздник». Сладко так поет.

      У самой - в правой руке лопата, в левой – авоська с харчами на весь сезон, на спине - рюкзак с двумя мешками картошки. Меня тоже не обидела. Для меня к празднику в кладовке сидор из клетчатой дерюги приготовлен – любой турецкий мешочник позавидует. Две раскладушки, четыре матраса, дачный сервиз на 12 персон, печь газовая на четыре конфорки и к ней два баллона по 50 литров каждый. Экипировочка, как у взвода американских десантников, прибывших к месту службы на новую авиабазу в пустыне Кара-Кум по приглашению одного бывшего среднеазиатского Президента.

       И вот с этой выкладкой мы с тещей по весеннему городу - рысью на первую электричку. А там уже таких десантников, что штыков у Бен-Ладена – из всех окон и вагонных дверей торчат, как боеприпасы из жилетки Шварценегера.

       Ну, я, конечно, не растерялся. Тещу со всей ейной поклажей – на закорки, поверх  газовой плиты с конфорками посадил, и с разбегу всей массой в тамбур двинул. Народ у нас добрый, по стенкам растекся, так что места и теще, и газовым баллонам хватило.  Тут дверь закрыли – все внутри. Все довольны, все смеются. Только моя раскладушка и тещин зад снаружи, да еще один мужик на платформе остался… с трактором и с коровой. 

      Но мужик, похоже, тоже не промах. Не успели мы всей электричкой ему посочувствовать, как он прямо на платформе два первомайских транспаранта развернул  –  на одном - «Поможем Президенту решить проблему продовольственной безопасности страны!», на другом – «Позор саботажникам президентской программы!». 

      Дежурный по станции, как это увидел, сразу электричке красный флажок показал, и наряд милиции на платформу вызвал.  Сам впереди милиции бежит.  Кричит:

    -  Не санкционированный митинг! Ты у меня, паразит, сейчас на своем тракторе лет на пять в Воркуту уедешь. Будешь выполнять президентскую программу по озеленению тундры. Вон, у меня полная электричка свидетелей, не отвертишься, анпиловец чертов.

       А мужик ему в ответ при всем народе:

• Ты нашего Президента по телевизору видел?.. А советских цыплят по рупь-семьдесят пять помнишь?..

 Граждане, - кричит, - Я ни на что такое не намекаю.., тем более на сходство..., если кто подумал. Но это что ж такое получается?  Выходит, из-за таких бюрократов наш Президент за всю страну один на своих грядках карячиться должен? Да и грядки в Огареве не резиновые, их на всю страну редиской не засеешь. Одни Министры половину президентского урожая сожрут. А если еще другу Бушу в Техас пару баночек с солеными огурчиками отправить,  так что в стране останется?.. Поможем Президенту решить проблему продовольственной безопасности страны!..

       Короче,  после таких слов дежурный по станции этому мужику свою персональную мотодрезину выделил, правда, без солярки. Мужик корову на шпалы поставил, в дрезину впряг, на дрезину – трактор, сам – сверху, и – следом за нашей электричкой. Все - довольны, все – смеются.  «Праздник-праздник». С чем вас и поздравляю.

НОЯБРЬ УЖ НАСТУПИЛ

        Как говаривал слегка реформированный классик – «Ноябрь уж наступил». Душа праздника просит. А раз просит, значит - будет,  как положено: по закону, по календарю. Вот только с числами непонятка. К чему теперь выходные присоединять: толи к четвертому ноябрю, толи  - к седьмому? Да и чего праздновать, тоже неясно. Начудили слуги народа.

       Нет, то, что они 7-е  ноября на 4-е перенесли, это как раз пытливому уму понять можно. Все-таки День изгнания польских интервентов из костромских лесов народу ближе, чем день изгнания англо-французской Антанты из Архангельска и Одессы. Живых свидетелей больше… Опять же, перспектива для страны и работа для всех органов власти на ближайшую пятилетку обеспечена. Представляете -  была улица Советская, станет – имени князя Пожарского. Был Октябрьский тупик – станет проезд народного героя Кузьмы Минина. На всех главных площадях вместо памятника вождю памятник Ивану Сусанину поставим.

      Прости народ писателя за ёрничество, но у меня на этот счет даже рацпредложение имеется. На Сусанина по большому счету и тратиться не придется: тулово вождя оставим, голову заменим. Голову найти просто. Ивану Сусанину голова Карла Маркса очень даже подойдет. Кепку спилим. Рука вытянутая пускай остается, чтоб исторический подтекст читался – мол, правильной дорогой идете, товарищи польские интервенты.

         Если кому на местах такой подтекст не нравится, можно вместо кепки Сусанину в руку весло вставить. Представляете, Сусанин с веслом… Здорово, сильный ход – мол, народ все видит и скоро выведет всех своих врагов из столичного болота коррупции на чистую воду восточно-сибирских рудников и лесоповалов.

           Одним словом: душе – праздник, сердцу – именины. Вот только народу все объяснить надо было. А то ведь, ум не у всех пытливый,  и не всякий сразу поймет, зачем ему очередной День примирения без согласия устроили.

НЕЖДАННЫЕ ЗИМНИЕ РАДОСТИ

        Это у них там, за бугром, парламенты. А у нас Дума, там люди думают. Вот и удумали, да такое, что ни одному ихнему парламенту в кошмаре не приснится. Они всей стране зимой коллективное лето сочинили.

       Поначалу народ даже обрадовался.

       Пролетариат мартены и домны погасил, начал срочно прикидывать, как без отпускных 10 дней на закуске экономить.

       Колхозное крестьянство внеплановый забой домашнего скота объявило – «Праздник-праздник».

        Трудовая интеллигенция губу на театры и музеи раскатала. Лучше б кошельки свои проверили, счетоводы умственного труда.

       А уж как предприниматели воспрянули. В два дня количество посадочных мест в закусочных вдвое выросло, а цены – вчетверо. На прилавки трехлетний запас пиротехники и алкоголя выбросили, аквапарки из руин подняли. Гуляй народ, неси бабки, мы тебя все десять дней  по-зимнему обувать будем. «Праздник-праздник!».

     Три дня всем народом честно пили-гуляли, фейерверки засвечивали. На четвертый, у тех, для которых коллективный отпуск придумали, деньги кончились. А те, которые придумали – в Куршавель и на Багамы укатили.

      Шашлычные дымят, аквапарки булькают, весь город в афишах Киркорова и Аллегровой – не идет народ. У него по случаю коллективного дефолта, массовая аллергия на Аллегрову приключилась.

      Ну, те, которые при шашлыках и аттракционах, пару дней повздыхали, потом мангалы погасили, краны в аквапарках перекрыли, афиши со столбов сдернули и тоже – в Куршавель лыжи навострили.., убытки подсчитывать. Благо, им есть, на какие шиши убытки считать.

      А те, которым не на что, тоже не долго горевали. Голь она, как известно, на выдумку хитра. Буржуи с лыжами – в Куршавель, а мы с моим соседом Васькой, с санками на горку. Благо, до нашего альпийского курорта от подъезда четыре метра. У нас тут раньше мусорные баки стояли.

      Правда, наш ЖЭК мусор уже полгода не вывозил, не до того было. Они к реформе ЖКХ готовились, тарифы пересчитывали. Так что, к тому времени, когда думцы в стране коллективное лето объявили, наш рукотворный Монблан с восьмым этажом сравнялся. А дальше природа постаралась – снежком присыпала, морозцем прихватила и вот тебе Куршавель.., на халяву: хочешь - слалом-гигант, хочешь – горный вид из окон. Нам с Васькой больше всех повезло. Мы с ним на вершину Монблана прямо через балкон нашей коммунальной кухни высаживаемся.

       Васька даже бизнес придумал и объявление сочинил:

      «Альпийская рапсодия! Прекрасный горный вид с частной смотровой площадки. Для горнолыжников – комфортабельная канатная дорога, совмещенная с лифтом четвертого подъезда. Обращаться в квартиру номер 12. Цена билета – 10 рублей. Для соседей бесплатно». 

       Красота. И главное дело – верняк. Не успел Васька объявления по подъездам расклеить, к нам клиенты повалили. Пришли три бритых горнолыжника, вежливые такие. Выволокли нас с Васькой нежно на нашу смотровую площадку, подержали за ноги над вершиной Монблана и сказали:

- Сами катайтесь, а остальных лохов мы через свою «канатку» обслуживать будем.

     В одну ночь нашу «Альпийскую рапсодию» колючей проволокой обнесли, шлагбаум оборудовали, бомжей с веревками от подножья до вершины расставили. Бомжи вежливые такие, народ с санками на вершину бесплатно поднимают, по пути следования народную песню поют – «Эх, дубинушка, ухнем». Прямо идиллическая пастораль получилась - «Бурлаки на волоке». Васька с балкона посмотрел – прослезился и даже гениальное одностишье в духе модного поэта сочинил: «Переписать бы этот шлягер, да нету Репина в живых…».

       Правда, халявная пастораль на вершине заканчивалась. Чтобы вниз съехать, бритый кассир народу предлагал по стольнику заплатить. Народ сперва поартачился, но потом здраво рассудил, что на вершине Монблана долго не просидишь: холодно и жрать охота. И потом, сто деревянных, это – не штука зеленых, все ж дешевле, чем в Куршавеле. И дело пошло. 

       ЖЭК только через пару дней расчухал, что у него из-под носа частный бизнес бабки уводит. Сам начальник жэковский явился. Говорит народу:

• То, что вы частнику за услуги по сто рублей платите, мы не возражаем, но и

ЖЭКу за пользование его собственностью тоже сто рублей платить полагается.

Но тут уже народ возмутился. Какой, говорит, ЖЭК? Это наша коллективная собственность. Наш мусор, что хотим, то с ним и делаем. Вы нам лучше спасибо скажите, что мы с вас деньги за вывоз мусора назад не требуем. Ишь, умники нашлись.

       Жэковский начальник от греха подальше ноги унес, а народ с полным правом в свои частные Альпы со всей округи повалил. Все довольны, все смеются. «Праздник-праздник».

        Жаль только, что быстро кончился. Завтра снова – кому на завод,  кому -  на ферму. Но, ничего. Даст бог, к 23-ему февраля домны снова задуем, мартены растопим, буренок подоим, зарплату получим. А там глядишь, и снова праздник. Короткий, правда, ни уму – ни сердцу.

        Одна надежда, что наши умники с Охотного ряда к Первомаю утомятся и объявят народу очередную трудовую амнистию дней на десять – до Дня Победы. Им ведь тоже личные грядки на Кипре редиской засеять надо. Да и пользы в таком коллективном празднике для страны куда больше, чем в Новогодних каникулах.  По крайней мере, всем народонаселением не на словах, а на деле поможем Президенту решить проблему продовольственной безопасности страны.